Синтон–кино (разбор фильмов)
«Тот самый Мюнхгаузен»Есть фильм-классика, который любят все: «Тот самый Мюнхгаузен», и есть современная психологическая мысль, в частности представленная именами Эриха Фромма, Карла Роджерса и Эверетта Шострома — классиками гуманистического направления в психологии. Классика и то, и другое, все просто здорово, трудности начинаются тогда, когда пытаешься это как-то соединить. Еще раз подчеркну, что упомянутые мною авторы — и великолепные мыслители, и люди с Большой буквы. Когда они пишут о смысле и направленности жизни, я готов подписаться почти под каждым их предложением. Когда же они касаются конкретики ситуации, то… то ли я не понимаю их, то ли они не пишут не очень адекватные жизни вещи. Поэтому и предлагаю — взглянуть на главного героя произведения Горина-Захарова глазами наших уважаемых гуманистических психологов. Взглянуть предельно конкретно, разбирая его действия, слова, интонации и жесты. Интересно, что получится? Попробуем?
Исследование первое: «Охотничьи рассказы»Барон Карл Иероним фон Мюнхгаузен: «Как я поднял себя за волосы»За основу взят оригинальный текст Григория Горина, немного подредактированный под реальный фильм. Текст Горина выделен. Итак, Сначала был туман. Потом он рассеялся, и стала видна группа охотников в одеждах XVIII века. (Впрочем, охотники всегда одевались примерно одинаково.) Их не?доуменные взгляды были устремлены на высокого человека с веселыми глазами, в парике, с дымящейся трубкой в зубах. Он только что произнес нечто такое, от чего потрясенные охотники замерли с открытыми ртами. Барон сидит в хорошо подобранной позе, с высокой головой и отставленным локтем правой руки, красиво занимая пространство. Он привык быть лидером, а лидерство обеспечивается и такими вот средствами пространственной организации общения.
И — барон Мюнхгаузен держит паузу. Он тянет паузу, он держит собеседников на паузе — он привлекает к себе внимание. Это манипулятивный технический прием для подчеркивания важности того, что сейчас будет произнесено. Теперь он может говорить любую туфту — и это прозвучит уже весомо и убедительно. Выждав театральную паузу, он изрек первую фразу: Барон не торопится с ответом… Барон держит паузу, а это — манипулятивный захват… Заметим, народ — включился, народ — в ситуации (переводите — в трансовом состоянии средней тяжести). Что барону и требуется, что и говорит о его высокой манипулятивной квалификации. Потом его рука неторопливо потянулась к большому блюду с огненно-красной вишней, и, изящно выплюнув косточку,
Кстати, что касается длины пауз. Если вы представите, что он держит паузу на пару секунд меньше, будет недобор, пять секунд больше — будет уже зависание и собеседники из захвата выпадут. Два-три выдоха — пора говорить, и начинать говорить надо на выдох свой и собеседников. Промазали — будет уже не смешно и не убедительно. он сказал: Угадайте!
Раздался общий вздох облегчения.
Я решил спастись! — быстро продолжил Мюнхгаузен. — Но как? Ни веревки! Ни шеста! Ничего!
И тут меня осенило. — Мюнхгаузен радостно указал пальцем на свой лоб. — Голова! Голова-то всегда под рукой, господа! Я схватил себя рукой за волосы и рванул что есть силы. А рука-то у меня, слава богу, угу! сильная,
голова, слава богу, мыслящая…
Одним словом, я рванул…
и вытянул себя из болота…
…вместе с конем.
Снова наступило молчание. Что было? Барон рассказывал историю — для Олега Янковского это нормальный актерский этюд. У Янковского был некоторый текст, текст был выучен, в жизни такие тексты выдумываются — заранее или на ходу, и задача была что для барона, что для Олега Янковского произнести этот текст так, чтобы он остался в истории как классный рассказчик. Что он использовал? Эффектные позы, паузу, управление вниманием, ведущее к трансовому состоянию слушателей, риторические вопросы, на которые можно ответить практически однозначным (нужным рассказчику) образом. Богатейшие жесты, богатейшее выражение лица, глазами цепляет и держит аудиторию, ведет ее в нужном направлении… Вы можете сделать это как упражнение: поставьте ладони вытянутыми и растопыренными пальцами вперед и представьте, что у вас из пальцев идут энергетические лучики… Представили? И вы ими достаете до каждого, все оказываются у вас на ниточках, и буквально все оказываются у вас в руках. Когда у вас будет в руках это ощущение, когда будете людям с этим ощущением в руках что-то рассказывать, — ваши слушатели будут у вас в руках. Мюнхгаузен внешне руками ничего не делает, но посмотрите, как он себя держит — вы можете быть уверены, что внутреннее ощущение «Я вас держу» у него есть. Что касается выражения лица. Яркие и быстрые чередования мордочек характерны в первую очередь для женщин, мужчины умеют и практикуют это реже, и с этой точки зрения Мюнхгаузен — вполне женщина. А задача та же — привлечение и фиксация внимания, завоевание слушателей. Хорошо прочитали? — завоевание слушателей. Слушатели — тут субъекты или объекты? Объекты, которыми манипулирует рассказчик. Вы утверждаете, — заморгал глазами один из охотников, — что человек может сам себя поднять за волосы?
Ха… Чушь! — решил неуверенно сформулировать один из охотников.
- Невозможно. А где доказательства?
Обращение к реальности. Можно говорить все, что угодно, но если время от времени вы ссылаетесь на совершенно реальные вещи, имеющие по-видимости связь с тем, что вы говорите, то убедительность вашего рассказа существенно повышается. Связывайте несвязанное, и если хоть один из компонентов будет «твердым» («Я жив?») и вы утверждаете связку уверенно, связка работает. «Вон магазин, видишь? — Вижу. Сходи за хлебом!» — И он пошел. И обратите внимание: Мюнхгаузен стал отворачиваться отваливаться в сторону. Почему? Зачем? Он решительно закрывает беседу. «Все, я все сказал! Все, все ясно!» Он не советуется, он утверждает. Он делает это насильно, но красиво, изящно, и это принимают все. Попробуем подвести промежуточный итог: Какова типичная манера общения барона Иеронима фон Мюнхгаузена? — Это субъект-объектное, а не субъект-субъектное взаимодействие. Он не видит в партнерах людей, а только объекты, на которые нужно произвести нужное впечатление. Его общение не честное-открытое, а высоко-манипулятивное, с использованием натяжек, обманок, подмены тезисов, трансовых состояний и прочего неуважения к партнерам, вплоть до элементов психологического насилия… Идет постоянная работа на создание имиджа, на создание внешнего впечатления, на «казаться» (по Фромму и Шострому). Если применять критерии Эверетта Шострома, барон фон Мюнхгаузен — типичнейший манипулятор. Помните? «Манипулятор — раб пагубной привычки притворяться и напряженно скрывать свои истинные намерения за фальшивыми масками. Манипулятор живет во вранье и превращает себя в машину, а другого человека — в неуважаемый объект, лишая себя возможности любви и близости…» И так далее. Да? Так-то оно так, только… Только главное, похоже, в другом. А главное в том, что Мюнхгаузен — классный чувак и всеобщий любимец, а то, что он в классификациях Фромма и Шострома попадает в неудачную клеточку — это проблема не его, а научных психологов, которые просто не умеют делать то, что умеет Карл Иероним фон Мюнхгаузен! |
Страницы: 1 Все
<<< Анализ стихотворений Рекомендуемый список литературы >>>